Откулбек кызы Акылай
Мысль о том, что у университета может быть собственный музей, показалась мне одновременно простой, гениальной и, как ни странно, редкой. Это была моя первая реакция, когда я узнала, что мы поедем в Музей Хоккайдского университета в Саппоро.
Больше всего меня поразила его открытость и доступность. Музей был создан не только для студентов или учёных — он приветствовал всех, кому было интересно. Залы, посвящённые насекомым, минералам, изменению климата и даже канализационной системе Токио, напомнили мне, насколько глубоко академические исследования формируют системы, от которых мы зависим каждый день — чистая вода, инфраструктура, охрана окружающей среды.
Это именно то, о чём говорит ЦУР 4 (Качественное образование), подчёркивая важность инклюзивного и непрерывного обучения на протяжении всей жизни. И это также связано с ЦУР 11 (Устойчивые города и сообщества), ведь открытый доступ к знаниям — это часть построения сильного и информированного общества. Университет, который открыто делится результатами своих исследований, разрушает стены между наукой и обществом.
Я также оценила, как музей помогает преодолеть проблему «башни из слоновой кости» (на англ. Ivory Tower) — когда университеты отдаляются от реальных проблем. Здесь исследования ощущались живыми, актуальными и связанными с общественными интересами.
Если бы больше университетов следовали этому примеру, это могло бы изменить восприятие образования: не просто как получениe диплома, а как чего-то, что улучшает повседневную жизнь. Такие музеи создают пространство для общественного диалога, обучения и любопытства. А именно этого нам и нужно больше для устойчивого и справедливого будущего.
